Егоркины заботы

14 глава.

Грузовик, на котором работал брат, стоял у скотного двора. Брат геша лежал под ним на спине и что-то чинил. Егорка подбежал к машине, сел перед ней на корточки и возбужденно сообщил брату:

- Неша! Председатель сказал - сейчас буря будет. Велел всем бежать пособлять с сеном.

- Буря? - удивился Геша. - Плохо наше дело! Сейчас кончу.

Еще немного постучав инструментами, он вылез из-под машины, отряхнулся и бросил инструменты под сиденье в кабине.

- Садись, прокачу, - предложил он брату, заводя мотор.

Егорке стоило большого усилия отказаться от такого соблазна, - но ведь он еще не сказал конюху. Гешка залез в кабину, дал гудок и покатил по дороге под гору.

Егорка долго смотрел, как вьется за машиной пыль. Наконец его внимание привлек Бобик. Он громко лаял на лошадей. Больше десятка их собралось в тень под широкий навес у конюшни. Они прятались тамм от палящего солнца. Сами стояли неподвижно и только лениво потряхивали гривами и отмахивались хвостами от мух.

Около лошадей хлопотал высокий стари к. Это и был колхозный конюх дед Савелий. Он осматривал, нет ли царапин на шеях и холках лошадей.

15 глава.

- Цыц, Бобик! - крикнул на щенка Егорка, подходя. - Дедушка Савелий, председатель наказал всех коней в поле гнать!

- Что так? - удивился старик, с сомнением глядя на чистое небо. Неужто дождя скоро ждать?

- Ой, дедушка, ливень будет! Я сам видел в правлении, как стрелка на машинке аж под самую "Бурю" прыгнула, - приврал Егорка.

- Ах ты, напасть 4какая! Посиди, сынок, минутку, сейчас справлюсь, только домой загляну - старухе сказать.

- А на лошади дашь проехать? - поспешил спросить Егорка.

- Да уж как же, сынок, вместе с тобой и поедем.

Удивительно был счастливый этот день для Егорки: разные удовольствия так на него и сыпались. Дед ушел, а Егорка подозвал к себе Бобика, усадил его рядом с собой на землю в тени от крыши и конбшни. Бобик набегался и очень устал. Он с удовольствием растянулся на холодке и начал сладко, аппетитно похевывать. При этом он жмурил глаза, раскрывал рот до ушей и высовывал розовый, стружкой язык. Глядя на своего дружка, и Егорка стал позевывать. Потом потянулся. Потом положил голову на теплое розовое брюшко Бобика.

Дед Савелий вернулся к лошадям очень скоро. Егорка крепко спал, слегка похрапывая.

- Сморило паренька, - улыбаясь сказал дед. - Ишь ведь, какая жарынь-то. Не стану его будить, замаялся, пусть отдохнет.

Дед пошел к лошадям, взгромоздился верхом на одну из них и погнал остальных перед собой с горки.

Как раз в это время появились первые признаки приближающегося ненастья. несколько маленьких белых облачков, неподвижно стоявших высоко в небе, незаметно растаяли. Солнце немилосердно жгло. Воздух стал тяжелым, в нем глохли все звуки. Замолкли кузнечики в траве. Низко над землей пролетели несколько ласточек, - и, неизвестно куда, потерялись. Курицы не клевали зерен, только тщательно смазывали свои перья жирком из копчика. Ворона, прилетевшая на скотный двор, уселась на плетень, раскрыла клюв да так и осталась сидеть, сонно прикрыв веки.

От стены конюшни неслось тихое похрапывание Егорки.

16 глава.

Солнце медленно спускалось по небу. Ясная даль затуманилась, и вдали над озером обозначилась темная туча. Она стала медленно расти; похоже было, что кто-то за два конца поднимает над горизонтом одеяло. Чем выше вставала туча, тем ярче, ослепительнее сверкало солнце. Еще немного спустившись вниз, оно отодвинуло тень от конбшни и осветило веснушчатые щеки и нос Егорки. Егорка почувствовал его сквозь закрытые веки.

В эжту минуту ему приснилось, что трактористы решительно отказались идти в луга и, сердито крича, направили прямо в глаза Егорке яркий свет фар. Будто была ночь, и резкий свет ломил Егорке глаза, как студеная вода родника ломит зубы. Будто он побежал от трактористов в деревню, но и здесь никто не хотел идти помогать убирать сено; все прятались от Егорки по избам и направляли ему в глаза ослепительный свет от окошек.

Наконец Егорка проснулся и сел. Он очень удивился, увидев себя под стеной конюшни, и не сразу вспомнил, как это он сюда попал. против него сидел Бобик, умильно смотрел на него и вилял хвостом. Егорка встал, размялся, но и тут еще не сразу сообразил, как было дело. Саоме худшее, что он теперь никак не мог разобрать, исаполнил ли он наказ председателя до своего сна или только трактористов послал в луга, пришел сюда, да тут и свалился.

Но вдруг он заметил на небе тучу и увидел, что под навесом нет ни одной лошади.

С высокой крыши колхозного клуба радиогромкоговоритель что-то хрипло кричал, надсаживаясь, простуженным голосом.

тут Егорка понял вдруг, что он проспал долго, и ужасно рассердился на Бобика.

- Это ты меня заснул?! - крикнул он, кинувшись к щенку. - Зевака несчастный!

Хотел со зла наподдать щенку ногой, но Бобик увернулся, Егорка полетел на землю и больно зашиб себе коленку. От обиды и боли нижняя губа Егорки задрожала, подбородок задергался и из глаз хлынули слезы. Егорка заревел - да так со слезами п обежал по дороге в луга.

А деревня как вымерла, и не было в ней ни одного человека, чтобы расспросить Егорку, что у него за горе, и утешить его.

17 глава.

Добежав до горки, откуда открывался широкий вид на луга, Егорка остановился и с удивлением протер кулаком глаза.

Луга уже не напоминали издали кочковатое болото. Частые кочки-копенки исчезли с них, взамен их выросли большие редкие скирды-зароды.

Одна - последняя скирда - еще не была готова. Со всех сторон колхозники подгоняли к ней лошадей; лошади волокли за собой копны сена. Егорка уже раньше видел, как это делается, и потому не удивлялся, что копна сама собой едет по лугу за лошадью. Он знал, что под копну подкладывают жерди и обвязывают ее веревкой.

На невысокой пока еще скирде стояли восемь парней. Снизу мужчины и женщины на вилах подавали им сено из подвезенных копен. Парни наверху принимали охапки сена и крепко уминали его ногами. Скирда быстро росла вверх.

Но не ждала и туча. Она заходила из-за озера, и рваные края ее быстро приближались к солнцу.

Егорка овидел, как по дороге из Заозерья примчался Анатолий Веденеевич на своем высоком рыжем коне. Он показывал на что-то рукой и отдавал приказания громким голосом. Но слов Егорка на таком расстоянии не мог разобрать. Он припустил дальше и через несколько минут подбежал к скирде. В горячке работы никто не заметил ни его, ни бежавшего за ним Бобика. Работа здесь была не по плечу маленькому Егорке. Он успел только помочь одной девочке подвезти к скирде последнюю копенку сена.

Туча между тем уже скрыла под собой солнце.На луга набежала тень, и с каждой минутой кругом становилось овсе темнее. Казалось, среди бела дня настает ночь. Но колхозники уже вершили последнюю скирду. Они прикрыли ее сверху сеном поплоше и ветками, которые принесли ребята из ближнего кустарника. Председатель крикнул, чтобы почаще покрыли сверху жердинами.

Внезапно из-пгод тучи рванул ветер. Оставшиеся на земле клочья сена взметнулись на воздух. Но повредить плотно-плотно утоптанной и прикрытой сверху скирде не мог даже этот вихрь. Видно было, что председатеоль обо всем заранее подумал, обо всем позаботился. Пока парни слезали сверху, один из колхозников уже опахивал скирду неизвестно откуда взявшимся плугом; делал вокруг нее канавку для стока воды.

Работа была кончена. Все сено было спасено.

Но тревога еще не успела улечься. Колхозники беспокойно переглядывались молча, точно силясь вспомнить, - что такое ими еще недоделано?

18 глава.

В это время раздался негромкий сухой звук - плят! - и ослепительно сверкнула молния. Почти сразу же за ней ударил и раскатился оглушительный гром. Все вдруг задвигались, закричали и побежали по дорге. Кто был при лошадях, садился верхом и мчался в деревню. На дороге стоял Гешкин грузовик, и Гешка сзывал к нему всех аастыми гудками. В одну минуту в кузов грузовика залезли мужчины и женщины. Они наклонялись через борт и, схватив за руки ребят, втаскивали их к себе в кузов. Наконец Гешка дал последний гудок - и машина, битком набитая колхозниками, с шумом тронулась в деревню.

Грузовик укатил, и в лугах настала зловещая тишина. Слышался только отчаянный голос Егорки: "Бобик! Бобик!"

Напуганный близко ударившей молнией и страшным грохотом грома, щенок забился куда-тов кусты. Егорка не захотел оставить его одного и не поехал со всеми на машине.

- Бобик! Бобик! - несся его тоненький голос из рустов. Но Бобик не показывался.

Все больше и больше темнело. Вдруг опять сверкнула молния и раскатился оглушительный гром. Жуть взяла Егорку.

"Вот брошу его тут, - подумал он про щенка, - и пускай его волки съедят!"

19 глава.

Но сразу же стало стыдно этой злой мысли.

"Он ведь маленький, глупый еще... Напугался дурашка".

Егорка прошел весь кустарник и остановился на опушке.

"Вернуться? Еще раз обыскать все кусты?"

Но тут вдруг в траве зашевелилось что-то черное, длинное. Егорка даже вздрогнул: "Гадюка?..