Спящая царевна

Жил-был добрый царь Матвей;

Жил с царицею своей

Он в согласье много лет;

А детей все нет как нет.

Раз царица на лугу,

На зеленом берегу

Ручейка была одна;

Горько плакала она.

Вдруг, глядит, ползет к ней рак;

Он сказал царице так:

"Мне тебя, царица, жаль;

Но забудь свою печаль;

Понесешь ты в эту ночь:

У тебя родится дочь".

"Благодарствуй, добрый рак;

Не ждала тебя никак..."

Но уж рак уполз в ручей,

Не слыхав ее речей.

Он, конечно, был пророк;

Что сказал - сбылося в срок:

Дочь царица родила.

Дочь прекрасна так была,

Что ни в сказке рассказать,

Ни пером не описать.

Вот царем Матвеем пир

Знатный дан на целый мир;

И на пир веселый тот

Царь одиннадцать зовет

Чародеек молодых;

Было ж всех двенадцать их;

Но двенадцатой одной,

Хромоногой, старой, злой,

Царь на праздник не позвал.

Отчего ж так оплошал

Наш разумный царь Матвей?

Было то обидно ей.

Так, но есть причина тут:

У царя двенадцать блюд

Драгоценных, золотых

Было в царских кладовых;

Приготовили обед;

А двенадцатого нет

(Кем украдено оно,

Знать об этом не дано).

"Что ж тут делать? - царь сказал. -

Так и быть!" И не послал

Он на пир старухи звать.

Собралися пировать

Гости, званные царем;

Пили, ели, а потом,

Хлебосольного царя

За прием благодаря,

Стали дочь его дарить:

"Будешь в золоте ходить;

Будешь чудо красоты;

Будешь всем на радость ты

Благонравна и тиха;

Дам красавца жениха

Я тебе, мое дитя;

Жизнь твоя пройдет шутя

Меж знакомых и родных..."

Словом, десять молодых

Чародеек, одарив

Так дитя наперерыв,

Удалились; в свой черед

И последняя идет;

Но еще она сказать

Не успела слова - глядь!

А незваная стоит

Над царевной и ворчит:

"На пиру я не была,

Но подарок принесла:

На шестнадцатом году

Повстречаешь ты беду;

В этом возрасте своем

Руку ты веретеном

Оцарапаешь, мой свет,

И умрешь во цвете лет!"

Проворчавши так, тотчас

Ведьма скрылася из глаз;

Но оставшаяся там

Речь домолвила: "Не дам

Без пути ругаться ей

Над царевною моей;

Будет то не смерть, а сон;

Триста лет продлится он;

Срок назначенный пройдет,

И царевна оживет;

Будет долго в свете жить;

Будут внуки веселить

Вместе с нею мать, отца

До земного их конца".

Скрылась гостья. Царь грустит;

Он не ест, не пьет, не спит:

Как от смерти дочь спасти?

И, беду чтоб отвести,

Он дает такой указ:

"Запрещается от нас

В нашем царстве сеять лен,

Прясть, сучить, чтоб веретен

Духу не было в домах;

Чтоб скорей как можно прях

Всех из царства выслать вон".

Царь, издав такой закон,

Начал пить, и есть, и спать,

Начал жить да поживать,

Как дотоле, без забот.

Дни проходят; дочь растет;

Расцвела, как майский цвет;

Вот уж ей пятнадцать лет...

Что-то, что-то будет с ней!

Раз с царицею своей

Царь отправился гулять;

Но с собой царевну взять

Не случилось им; она

Вдруг соскучилась одна

В душной горнице сидеть

И на свет в окно глядеть.

"Дай, - сказала наконец, -

Осмотрю я наш дворец".

По дворцу она пошла:

Пышных комнат нет числа;

Всем любуется она;

Вот, глядит, отворена

Дверь в покой; в покое том

Вьется лестница винтом

Вкруг столба; по ступеням

Всходит вверх и видит - там

Старушоночка сидит;

Гребень под носом торчит;

Старушоночка прядет

И за пряжею поет:

"Веретенце, не ленись;

Пряжа тонкая, не рвись;

Скоро будет в добрый час

Гостья жданная у нас".

Гостья жданная вошла;

Пряха молча подала

В руки ей веретено;

Та взяла, и вмиг оно

Укололо руку ей...

Все исчезло из очей;

На нее находит сон;

Вместе с ней объемлет он

Весь огромный царский дом;

Все утихнуло кругом;

Возвращаясь во дворец,

На крыльце ее отец

Пошатнулся, и зевнул,

И с царицею заснул;

Свита вся за ними спит;

Стража царская стоит

Под ружьем в глубоком сне,

И на спящем спит коне

Перед ней хорунжий сам;

Неподвижно по стенам

Мухи сонные сидят;

У ворот собаки спят;

В стойлах, головы склонив,

Пышны гривы опустив,

Кони корму не едят,

Кони сном глубоким спят;

Повар спит перед огнем;

И огонь, объятый сном,

Не пылает, не горит,

Сонным пламенем стоит;

И не тронется над ним,

Свившись клубом, сонный дым;

И окрестность со дворцом

Вся объята мертвым сном;

И покрыл окрестность бор;

Из терновника забор

Дикий бор тот окружил;

Он навек загородил

К дому царскому пути:

Долго, долго не найти

Никому туда следа -

И приблизиться беда!

Птица там не пролетит,

Близко зверь не пробежит,

Даже облака небес

На дремучий, темный лес

Не навеет ветерок.

Вот уж полный век протек;

Словно не жил царь Матвей -

Так из памяти людей

Он изгладился давно;

Знали только то одно,

Что средь бора дом стоит,

Что царевна в доме спит,

Что проспать ей триста лет,

Что теперь к ней следу нет.

Много было смельчаков

(По сказанью стариков),

В лес брались они сходить,

Чтоб царевну разбудить;

Даже бились об заклад

И ходили - но назад

Не пришел никто. С тех пор

В неприступный, страшный бор

Ни старик, ни молодой

За царевной ни ногой.

Время ж все текло, текло;

Вот и триста лет прошло.

Что ж случилося? В один

День весенний царский сын,

Забавляясь ловлей, там

По долинам, по полям

С свитой ловчих разъезжал.

Вот от свиты он отстал;

И у бора вдруг один

Очутился царский сын.

Бор, он видит, темен, дик.

С ним встречается старик.

С стариком он в разговор:

"Расскажи про этот бор

Мне, старинушка честной!"

Покачавши головой,

Все старик тут рассказал,

Что от дедов он слыхал

О чудесном боре том:

Как богатый царский дом

В нем давным-давно стоит,

Как царевна в доме спит,

Как ее чудесен сон,

Как три века длится он,

Как во сне царевна ждет,

Что спаситель к ней придет;

Как опасны в лес пути,

Как пыталася дойти

До царевны молодежь,

Как со всяким то ж да то ж

Приключалось: попадал

В лес, да там и погибал.

Был детина удалой

Царский сын; от сказки той

Вспыхнул он, как от огня;

Шпоры втиснул он в коня;

Прянул конь от острых шпор

И стрелой помчался в бор,

И в одно мгновенье там.

Что ж явилося очам

Сына царского? Забор,

Ограждавший темный бор,

Не терновник уж густой,

Но кустарник молодой;

Блещут розы по кустам;

Перед витязем он сам

Расступился, как живой;

В лес въезжает витязь мой:

Всё свежо, красно пред ним;

По цветочкам молодым

Пляшут, блещут мотыльки;

Светлой змейкой ручейки

Вьются, пенятся, журчат;

Птицы прыгают, шумят

В густоте ветвей живых;

Лес душист, прохладен, тих,

И ничто не страшно в нем.

Едет гладким он путем

Час, другой; вот наконец

Перед ним стоит дворец,

Зданье - чудо старины;

Ворота отворены;

В ворота въезжает он;

На дворе встречает он

Тьму людей, и каждый спит:

Тот как вкопанный сидит;

Тот не двигаясь идет;

Тот стоит, раскрывши рот,

Сном пресекся разговор,

И в устах молчит с тех пор

Недоконченная речь;

Тот, вздремав, когда-то лечь

Собрался, но не успел:

Сон волшебный овладел

Прежде сна простого им;

И, три века недвижим,

Не стоит он, не лежит

И, упасть готовый, спит.

Изумлен и поражен

Царский сын. Проходит он

Между сонными к дворцу;

Приближается к крыльцу:

По широким ступеням

Хочет вверх идти; но там

На ступенях царь лежит

И с царицей вместе спит.

Путь наверх загорожен.

"Как же быть? - подумал он. -

Где пробраться во дворец?"

Но решился наконец,

И, молитву сотворя,

Он шагнул через царя.

Весь дворец обходит он;

Пышно все, но всюду сон,

Гробовая тишина.

Вдруг глядит: отворена

Дверь в покой; в покое том

Вьется лестница винтом

Вкруг столба; по ступеням

Он взошел. И что же там?

Вся душа его кипит,

Перед ним царевна спит.

Как дитя, лежит она,

Распылалася от сна;

Молод цвет ее ланит,

Меж ресницами блестит

Пламя сонное очей;

Ночи темныя темней,

Заплетенные косой

Кудри черной полосой

Обвились кругом чела;

Грудь как свежий снег бела;

На воздушный, тонкий стан

Брошен легкий сарафан;

Губки алые горят;

Руки белые лежат

На трепещущих грудях;

Сжаты в легких сапожках

Ножки - чудо красотой.

Видом прелести такой

Отуманен, распален,

Неподвижно смотрит он;

Неподвижно спит она.

Что ж разрушит силу сна?

Вот, чтоб душу насладить,

Чтоб хоть мало утолить

Жадность пламенных очей,

На колени ставши, к ней

Он приблизился лицом:

Распалительным огнем

Жарко рдеющих ланит

И дыханьем уст облит,

Он души не удержал

И ее поцеловал.

Вмиг проснулася она;

И за нею вмиг от сна

Поднялося все кругом:

Царь, царица, царский дом;

Снова говор, крик, возня;

Все как было; словно дня

Не прошло с тех пор, как в сон

Весь тот край был погружен.

Царь на лестницу идет;

Нагулявшися, ведет

Он царицу в их покой;

Сзади свита вся толпой;

Стражи ружьями стучат;

Мухи стаями летят;

Приворотный лает пес;

На конюшне свой овес

Доедает добрый конь;

Повар дует на огонь,

И, треща, огонь горит,

И струею дым бежит;

Всё бывалое - один

Небывалый царский сын.

Он с царевной наконец

Сходит сверху; мать, отец

Принялись их обнимать.

Что ж осталось досказать?

Свадьба, пир, и я там был

И вино на свадьбе пил;

По усам вино бежало,

В рот же капли не попало.