Совет сороконожки.Сороконожка и Алиса некоторое время молча смотрели друг на друга, пока, вынув, наконец, изо рта сигару, Сороконожка не обратилась к Алисе. "Ты кто?" — произнесла она как-то вяло и сонно.Такое обращение не очень-то располагало к началу разговора. Поэтому Алиса ответила довольно-таки робко: "Я... Я с трудом понимаю, Мадам, кто я сейчас. Точно знаю лишь, кем была сегодня утром, однако, полагаю, с тех пор я изменилась много раз".Сороконожка в миг оживилась и сурово спросила: "Что ты хочешь этим сказать? Объяснись!""Боюсь, я не смогу объясниться", — стала разъяснять Алиса по-прежнему осторожно, поскольку беседа складывалась как-то недружелюбно, — "Со мною произошло столько всего необъяснимого, что я уже не поддаюсь объяснению, поскольку я — уже не я, видите ли...

В которой происходит Кросс по Инстанциям и история с хвостиком.Довольно-таки жалкий вид был у общества, собравшегося на берегу: мокрые перышки птиц так и топорщились, мокрый мех зверюшек так и прилипал, вода текла ручьями как с тех, так и с других, и все были сердитые и несчастные. Первым делом, разумеется, надо было придумать, как скорее обсушиться; посыпались разные предложения, и, не прошло и пяти минут, как Алиса разговорилась со всеми запросто, словно была с ними всю жизнь знакома. Она даже серьезно поспорила с Попугаем, который немедленно надулся и упорно повторял одно и то же:– Я старше тебя, значит, я все лучше знаю!Алиса этого, понятно, так не оставила и потребовала, чтобы он сказал, сколько ему лет, но Попугай категорически отказался...

Взлет ли, падение ли...Это возвращался Белый Кролик, неторопливо семеня и озабоченно осматриваясь по сторонам, будто потерял что-то. До Алисы доносилось его бормотание: "Ох, Герцогиня! Ах, Герцогиня! Ой, мои бедные лапки! Ай, мои ушки и усикиОна отрубит мне голову, это и ежику понятно! Ну где, где я мог их обронить? !" Алиса сразу поняла, что он ищет те самые белые перчатки и веер. Искренне желая помочь, она стала искать их вокруг себя. Однако ни перчаток, ни веера нигде не было видно. И вообще все как-то изменилось с тех пор, как она переплыла море слез: огромный зал, стеклянный столик и маленькая дверца — все исчезло без следа...

В которой Алиса чуть не провалилась сквозь Землю.Алиса сидела со старшей сестрой на берегу и маялась: делать ей было совершенно нечего, а сидеть без дела, сами знаете, дело нелегкое; раз-другой она, правда, сунула нос в книгу, которую сестра читала, но там не оказалось ни картинок, ни стишков. «Кому нужны книжки без картинок, – или хоть стишков, не понимаю!» – думала Алиса.С горя она начала подумывать (правда, сейчас это тоже было дело не из легких – от жары ее совсем разморило), что, конечно, неплохо бы сплести венок из маргариток, но плохо то, что тогда нужно подниматься и идти собирать эти маргаритки, как вдруг… Как вдруг совсем рядом появился белый кролик с розовыми глазками!Тут, разумеется, еще не было ничего такого необыкновенного; Алиса-то не так уж удивилась, даже когда услыхала, что Кролик сказал (а сказал он: «Ай-ай-ай! Я опаздываю!»)...

В которой танцуют Раковую Кадриль.Деликатес глубоко вздохнул и смахнул плавником слезу. Обернувшись к Алисе, он попытался заговорить, но голос его прервался: беднягу душили рыдания, и душили они его добрых минуты две.– Похоже, что ему кость не в то горло попала, – деловито предположил Грифон и принялся трясти своего друга и похлопывать его по спине.Наконец Деликатес кое-как справился с собой и, хотя слезы по-прежнему струились по его щекам, заговорил:– Быть может, вы никогда не живали подолгу на морской глубине…– Не жила, – вставила Алиса...

В которой Алиса купается в слезах.– Ой, все чудесится и чудесится! – закричала Алиса. (Она была в таком изумлении, что ей уже не хватало обыкновенных слов, и она начала придумывать свои.) – Теперь из меня получается не то что подзорная труба, а целый телескоп! Прощайте, пяточки! (Это она взглянула на свои ноги, а они были уже где-то далеко-далеко внизу, того и гляди, совсем пропадут.) Бедные вы мои ножки, кто же теперь будет надевать на вас чулочки и туфли… Я-то уж сама никак не сумею обуваться! Ну это как раз неплохо! С глаз долой – из сердца вон! Раз вы так далеко ушли, заботьтесь о себе сами!...

В которой Червяк дает полезные советы.Червяк и Алиса довольно долго созерцали друг друга в молчании: наконец Червяк вынул изо рта чубук и сонно, медленно произнес:– Кто – ты – такая?Хуже этого вопроса для первого знакомства он ничего бы не мог придумать: Алиса сразу смутилась.– Видите ли… видите ли, сэр, я… просто не знаю, кто я сейчас такая. Нет, я, конечно, примерно знаю, кто такая я была утром, когда встала, но с тех нор я все время то такая, то сякая – словом, какая-то не такая. – И она беспомощно замолчала...

Показания Алисы."Здесь!" — откликнулась Алиса. Совершенно забыв от волнения, какой большой она стала за последние несколько минут, она вскочила так резко, что краем юбки опрокинула скамью присяжных. Присяжные заседатели кубарем полетели в толпу и там беспомощно забарахтались на полу. Это напомнило Алисе круглый аквариум с золотыми рыбками, опрокинутый ею неделей раньше."Ох, простите!" — испуганно воскликнула она и принялась собирать присяжных, торопясь изо всех сил. Случай с аквариумом не выходил у нее из головы, и сейчас ее преследовала какая-то навязчивая мысль, что если она не соберет присяжных и не посадит обратно на скамью, то все они погибнут...

В которой Тритон Билль вылетает в трубу.Нет, это опять был Белый Кролик. Он неторопливо трусил обратно, озабоченно озираясь, словно что-то потерял, и продолжал бормотать себе под нос:– И еще эта Герцогиня! Пропала моя головушка, и шкурка пропала, и усики тоже! Пиши пропало! Велит она меня казнить, нет на нее пропасти! И где только я их мог обронить?Алиса сразу сообразила, что он ищет веер и бальные перчатки и, как девочка очень добрая, немедленно тоже принялась за поиски.Но ни веера, ни перчаток нигде не было видно, да, пожалуй, и искать их было бесполезно: все вокруг совершенно переменилось с тех пор, как Алиса купалась в слезах, и все громадное подземелье, где стоял стеклянный столик и была заветная дверца, исчезло без следа, словно его никогда и не было...

Омаровая кадриль.Минтакраб глубоко вздохнул, смахнул клешней с глаз слезы и взглянул на Алису. Он попытался было что-то сказать, но слезы встали комом в горле, и минуты две Минтакраб просто задыхался от рыданий."Как будто костью подавился", — буркнул Грифон и принялся трясти и хлопать его по спине. Наконец к Минтакрабу вернулся дар речи, и он продолжил рассказ, обливаясь слезами: "Наверное, ты никогда не жила под водой ("Не жила", — ответила Алиса) и, наверное, тебя никогда даже и не знакомили с омаром (Алиса начала было: "Однажды я пробовала...