Есть на свете люди хорошие, есть и похуже, есть и такие, которые своего брата не стыдятся. К таким-то и попала Крошечка-Хаврошечка. Осталась она сиротой, взяли ее эти люди, выкормили и над работой заморили: она и ткет, она и прядет, она и прибирает, она и за все отвечает. А были у ее хозяйки три дочери. Старшая звалась Одноглазка, средняя Двуглазка, а меньшая Триглазка. Дочери только и знали, что у ворот сидеть, на улицу глядеть, а Крошечка-Хаврошечка на них работала: их и обшивала, для них пряла и ткала и слова доброго никогда не слыхала...

В ночь на Иванов день родилась щука в Шексне, да такая зубастая, что боже упаси. Лещи, окуни, ерши собрались глазеть на нее и дивовались такому чуду: - Экая щука уродилась зубастая! И стала она расти не по дням - по часам: что ни день, то на вершок прибавится. И стала щука в Шексне похаживать да лещей, окуней полавливать: издали увидит леща, да и хватит его - леща как не бывало, только косточки на зубах хрустят. Экая оказия случилась на Шексне! Что делать лещам да окуням? Тошно приходится: щука всех приест, прикорнает...

Жили-были дед да баба, У них была курочка ряба. Снесла курочка яичко: Пестро, востро, костяно, мудрено, Посадила яичко в осиное дупелко, В кут , под лавку. [Кут - угол.]Мышка бежала, хвостом вернула, Яичко приломала. Об этом яичке дед стал плакать, Бабка рыдать, вереи хохотать, [Вереи - столбы у ворот.]Курицы летать, ворота скрипеть, Сор под ногами закурился, Двери побутусились, тын рассыпался, [Побутусились - выпятились, распузатились.]Верх на избе зашатался... А курочка ряба им говорит: - Дед, не плачь, бабка, не рыдай, Куры, не летайте, Ворота, не скрипите, сор под порогом, Не закуривайся, Тын, не рассыпайся, Верх на избе, не шатайся, Снесу вам еще яичко: Пестро, востро, костяно, мудрено, Яичко не простое - золотое...

В некотором царстве жил царь с царицей, и не было у них детей. Сколько ни горевали, сколько знахарей ни звали - нет и нет у них детей. Раз приходит к ним бабушка-задворенка. - Пустите, - говорит, - невода в море, выловится рыбка - золотое перо. Сварите ее в семи водах, пусть царица поест, тогда и понесет. Царь велел сплести невода, спустить в море, выловить рыбку - золотое перо. Рыбаки опустили невода в синее море - в первый раз ничего не попалось; опустили в другой раз - опять ничего не попалось; опустили в третий раз и выловили рыбку - золотое перо...

Жили-были на одном дворе козел да баран; жили промеж себя дружно: сена клок, и тот пополам. А коли вилы в бок - так одному коту Ваське! Он такой вор и разбойник, каждый час на промысле, и где что плохо лежит, так у него брюхо болит. Вот лежат себе козел да баран и разговаривают. Откуда ни возьмись котишко-мурлышко, серый лбишко, идет да таково жалостно плачет. Козел да баран его спрашивают: - Кот-коток, серенький лобок, о чем ты плачешь, на трех ногах скачешь? - Как мне не плакать? Била меня хозяйка, уши выдирала, ноги приломала, да еще и удавить обещала...

- Спи, Маша, - говорит нянюшка, - глаза во сне не открывай, а то на глаза кот прыгнет. - Какой кот? - Черный, с когтями. Маша сейчас же глаза и зажмурила. А нянька залезла на сундук, покряхтела, повозилась и носом сонные песни завела. Маша думала, что нянька из носа в лампадку масла наливает. Подумала и заснула. Тогда за окном высыпали частые, частые звезды, вылез из-за крыши месяц и сел на трубу... - Здравствуйте, звезды, - сказала Маша. Звезды закружились, закружились, закружились. Смотрит Маша - хвосты у них и лапки...

Жили себе дед да баба. Дед и говорит бабе: - Ты, баба, пеки пироги, а я запрягу сани, поеду за рыбой. Наловил дед рыбы полный воз. Едет домой и видит: лисичка свернулась калачиком, лежит на дороге. Дед слез с воза, подошел, а лисичка не ворохнется, лежит, как мертвая. - Вот славная находка! Будет моей старухе воротник на шубу. Взял дед лису и положил на воз, а сам пошел впереди. А лисица улучила время и стала выбрасывать полегоньку из воза все по рыбке да по рыбке, все по рыбке да по рыбке. Повыбросила всю рыбу и сама потихоньку ушла...

Пьеро рассказывает, каким образом он, верхом на зайце, попал в Страну Дураков.— Понимаешь, Буратино, однажды ночью шумел ветер, лил дождь как из ведра. Синьор Карабас Барабас сидел около очага и курил трубку. Все куклы уже спали. Я один не спал. Я думал о девочке с голубыми волосами...— Нашел о ком думать, вот дурень! — перебил Буратино. — Я вчера вечером убежал от этой девчонки — из чулана с пауками...— Как? Ты видел девочку с голубыми волосами? Ты видел мою Мальвину?— Подумаешь — невидаль! Плакса и приставала...

Утром рано, на заре, до птиц, пробудилась княгиня Наталья. Не прибираясь, - только накинула белый опашень, - отомкнула дверь из светлицы и вышла на мокрое от росы крыльцо. Ничего не жалел для Натальи, для милой своей хоти, князь Чурил: выстроил терем посреди городища, на бугре между старых кленов; поставил на витых столбах высокое крыльцо, где сидеть было не скучно, украсил его золотой маковкой, чтобы издалека горела она, как звезда, над княгининой светлицей. В тереме зачала Наталья и родила хозяину сына Заряслава...

Новый кукольный театр дает первое представление.Карабас Барабас сидел перед очагом в отвратительном настроении. Сырые дрова едва тлели. На улице лил дождь. Дырявая крыша кукольного театра протекала. У кукол отсырели руки и ноги, на репетициях никто не хотел работать, даже под угрозой плетки в семь хвостов. Куклы уже третий день ничего не ели и зловеще перешептывались в кладовой, вися на гвоздях.С утра не было продано ни одного билета в театр. Да и кто пошел бы смотреть у Карабаса Барабаса скучные пьесы и голодных, оборванных актеров!На городской башне часы пробили шесть...