Кума Муравьиха
И еженощно выл вдали, как
она сказала, страшный ветер. Ауиии! ауиии! — дул он и не смел приблизиться.
Никто не понимал, что значит это «ауиии! ауиии!». Одна только кума Муравьиха слышала не завывание, а слова:
— Верни мне хотя бы мальчишек и девчонок! Уже месяц не ел я человечьего мяса, больше не могу! Верни хотя бы юношу и девушку, целый месяц не пил я человечьей крови, больше не могу, ауиии! Ауиии!
Минул месяц, минул день, оставался час И до того, как он истек, на глазах соседок совершилось чудо. Пребывавшая в хорошем настроении, как прежде, кума Муравьиха, разговаривая с ними, смеясь и их смеша, вдруг стала уменьшаться, съеживаться, покрываться вся морщинами — казалось, ее колеа вот-вот отделится от тела и под ней окажется другое существо. Соседки в ужасе застыли, боясь вмешаться и не в силах закричать, как вдруг одежда и колеа кумы Муравьихи лопнули, и на свет явилась юная красавица — белокурая, голубоглазая, улыбчивая, будто только что очнувшаяся от долгого-предолгого сна. И облику ее, ее манерам были свойственны такая мягкость, доброта и скромность, что невозмолено было заподозрить, будто той тщеславной, спесивой, непослушной, злой, ревнивой королевной — бабушкиным горем, как говорила та старушка, — была именно она и наказание так преобразило ее.
— Так то была она?
Сказка этого не говорит, она здесь обрывается.
Если же охота вам узнать побольше, отправляйтесь в те края, где кума Муравьиха построила себе великолепный дворец, от которого, возможно, что-то и осталось, если только ветер, тогда принесший камни, известь и воду, за столько
времени не смел его с лица земли. Но, быть может, ваше путешествие окажется напрасным... К тому же, дети, быть не в меру любопытными негоже.
Путь долог, сказ о нем — короткий...
И дальше слушайте в охотку.
.